Мой новый романс

Очень люблю поэта Глеба Горбовского, а тут как раз и повод есть (см. subj). Это из поздних его стихов, 90-х годов.



* * *



Свет идёт от огня.

Вот средь белого дня -

холм, а на нём - обитель.

Не покидай меня,

не отвернись от меня,

ангел-хранитель.



Я войду во врата:

поклон вам земной, места -

места святые.

Дайте, ради Христа,

огня мне: душа пуста,

глаза на мне пустые.



В трапезной - хлеб да соль.

Господней молитвы боль -

песнь неземная.

...Вновь дорожкою - вдоль...

Мила мне моя юдоль,

земля мне мила родная.



Глеб Горбовский





http://www.ruthenia.ru/60s/leningra...ovsky/index.htm - более ранние, золотые его стихи...



Позже, может, ещё что-нибудь из позднего выложу. А сейчас надо бежать дописывать музыку...

@музыка: Кисин

---

Лярвы

"Как мы говорили в отделе об астроидеях, всякое желание человека живет в астрале. Астральные существа, порожденные нашими страстями и дурными чувствами, называются лярвами. Будучи раз вызвана к жизни, лярва живет полусознательно, стремясь к удовлетворению породившего ее желания. Так лярва ненависти к кому-нибудь старается и сама по себе причинить ему всяческий вред. Этим объясняется, что нервные люди испытывают даже физическое недомогание при враждебном к ним отношении собеседника.

Чем сильнее и продолжительнее желание, породившее лярву, тем она жизненнее; так как жизнь лярвы поддерживается нервной силой человека, то она присасывается к создавшему ее человеку.

Лярвы, ввиду пластичности астраля, принимают всевозможные формы и могут сжиматься, расширяться и вообще менять свой вид. Обыкновенно лярвы находятся в ауре человека, т. е. в астральном круге около его головы, но более сильные из них проникают даже в астральное тело человека и значительно видоизменяют его, а через него и линии физического тела, особенно черты лица. Таким образом, человек обыкновенно носит на лице отпечаток своих страстей и привычек. Лярвы, вошедшие в астросом человека, называются в оккультизме "корками".

Если желание, породившее лярву, погасло, то и лярва вскоре умирает, но она цепляется за жизнь и усиленно старается продлить свое чисто эфемерное существование. Для этого она старается поддерживать или разжигать в человеке желание, которое ее породило, и таким образом способствует образованию в человеке привычек. Так алкоголик или морфинист находится во власти отвратительной лярвы, которая не дает ему ни минуты покоя. Человек, отдавшийся ненависти, также попал в руки лярве, и она усиленно будет питать эту ненависть, и сама питаться ею.

Особенно опасны лярвы чувственности. Созданные половым желанием человека, они постоянно возбуждают его сладострастие, вызывая перед ним образы обнаженных женщин.

Заметим при этом, что сперма, также как и кровь, содержит в себе жизненную силу, способствующую коагуляции астраля и зарождению лярв.

Поэтому онанизм гораздо опаснее, нежели даже излишества в нормальных сношениях с женщиной. Действительно, при совокуплении желание мужчины угасает, и лярва вследствие этого умирает, тогда как семя, теряемое при онанизме, порождает новых лярв, которые и после истощают человека, питаясь его нервной силой.

Ввиду упомянутого свойства спермы и крови, Моисей предписывает евреям омовения после всякого излияния семени, а женщинам очищения после менструаций.

Одними из главных рассадников лярв чувственности всегда являлись мужские и женские монастыри, где подавление природы вызывает тем большую с ее стороны реакцию.

В средние века в Западной Европе, когда религиозный фанатизм смешивался с крайней распущенностью, иногда как бы волна чувственности проносилась по монастырям, вызывая сцены так называемого дьявольского наваждения, когда одержимые дьяволом монахини забывали всякий стыд и соперничали между собою в непристойности жестов и речей.

Можно с уверенностью сказать, что ни один кутила не в состоянии вызвать в своем воображении образов чувственности, созерцанию которых отдаются иные монахи и монахини. Чтобы убедиться в этом, стоит прочитать, например, исповедь и показания монахини Магдалины Баван в процессе Урсулинок в Лувие.

Многие монахини утверждали также, что они имели половое сношение с дьяволом. Вообще в средние века всюду существовала вера в возможность для мужчины и женщины совокупляться с дьяволом, и немало женщин было сожжено по обвинению в связи с нечистыми духами. Дьявол, который принимал форму мужчины для овладения женщиной, назывался инкубом, а дьявол, который принимал форму женщины для обольщения мужчины назывался суккубом, от латинских глаголов "incubo" и "succubo""



О как!

---

Есенин...

СЕЛЬСКИЙ ЧАСОСЛОВ



1



О солнце, солнце,

Золотое, опущенное в мир ведро,

Зачерпни мою душу!

Вынь из кладезя мук

Страны моей.



Каждый день,

Ухватившись за цепь лучей твоих,

Карабкаюсь я в небо.

Каждый вечер

Срываюсь и падаю в пасть заката.



Тяжко и горько мне...

Кровью поют уста...

Снеги, белые снеги -

Покров моей родины -

Рвут на части.

На кресте висит

Ее тело,

Голени дорог и холмов

Перебиты...



Волком воет от запада

Ветер...

Ночь, как ворон,

Точит клюв на глаза-озера.

И доскою надкрестною

Прибита к горе заря:



ИСУС НАЗАРЯНИН ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ





2



О месяц, месяц!

Рыжая шапка моего деда,

Закинутая озорным внуком на сук облака,

Спади на землю...

Прикрой глаза мои!



Где ты...

Где моя родина?



Лыками содрала твои дороги

Буря,

Синим языком вылизал снег твой -

Твою белую шерсть -

Ветер...



И лежишь ты, как овца,

Дрыгая ногами в небо,

Путая небо с яслями,

Путая звезды

С овсом золотистым.



О путай, путай!

Путай все, что видишь...

Не отрекусь принять тебя даже с солнцем,

Похожим на свинью...

Не испугаюсь просунутого пятачка его

В частокол

Души моей.

Тайна твоя велика есть.

Гибель твоя миру купель

Предвечная.



3



О красная вечерняя заря!

Прости мне крик мой.

Прости, что спутал я твою Медведицу

С черпаком водовоза...



Пастухи пустыни -

Что мы знаем?..

Только ведь приходское училище

Я кончил,

Только знаю библию да сказки,

Только знаю, что поет овес при ветре...

Да еще

По праздникам

Играть в гармошку.



Но постиг я...

Верю, что погибнуть лучше,

Чем остаться

С содранною

Кожей.



Гибни, край мой!



Гибни, Русь моя,

Начертательница

Третьего

Завета.



4



О звезды, звезды,

Восковые тонкие свечи,

Капающие красным воском

На молитвенник зари,

Склонитесь ниже!



Нагните пламя свое,

Чтобы мог я,

Привстав на цыпочки,

Погасить его.



Он не понял, кто зажег вас,

О какой я пропел вам

Смерти.



Радуйся,

Земля!



Деве твоей Руси

Новое возвестил я

Рождение.

Сына тебе

Родит она...



Имя ему -

Израмистил.



Пой и шуми, Волга!

В синие ясли твои опрокинет она

Младенца.



Не говорите мне,

Что это

В полном круге

Будет всходить

Луна...



Это он!

Это он

Из чрева неба

Будет высовывать

Голову...



Сергей Есенин, 1918

---

Вектор

Попробую сформулировать главную мысль недели. Мы живём во время катастрофического обесценивания ценностей по всему миру. То, что раньше чтилось как святыня, сегодня свободно подвергается насмешке и поруганью. Классическая музыка стала чем-то для узкого круга большелобых извращенцев, неким культом, сектой, отделившейся от остального мира, давно живущего другой музыкой и другой системой ценностей. И это есть новое, пришедшее недавно, то, чего не было раньше, новая эпоха. Такое ощущения, что в этой эре человек развивается... разлагается по пути Бог-религия-разум-чувство-тело. И вроде бы это уменьшающийся по продолжительности времени ряд. Первые веков 10 - общение с Богом, Бог как высшая ценность. Потом, в средние века, церковь меняет свою роль, становится общественным институтом, органом власти, скопищем богатства и пр. Высшая ценность - уже не сам Бог, но религия. Потом (веке в 16) наступает эпоха Просвещения, эпоха культа разума. В конце 18 в. разум уступает место чувству, эмоции. В 20 веке эмоции нивелируются, приходит уже культ формы и культ тела, совсем не в древнегреческом его понимании. Боюсь, не смогу пока сформулировать точно, это лишь ощущение. Убийства, темные человеческие инстинкты, извращения стали темой искусства уже более ста лет назад. Сейчас же ещё один культ хочется мне отметить - культ пустоты, ничего. У меня нет ни чувств, ни мыслей, я весёлый чувак, не заморачиваюсь, хочу пить пиво и трахаться с девчонками - такой молодежный идеал насильно насаждается MTV, рекламой, музыкой и прочими людьми, которым это зачем-то выгодно.

Отсюда возникает страх - страх того, что будет дальше. Отчего-то развитие цивилизации напрямую ведет к духовному кризису, из которого нет иного выхода, кроме разрушения этой цивилизации и возвращения назад. Иногда хочется представлять, что нашими усилиями, моими в том числе, этот кризис будет преодолен, и наступят новые прекрасные времена, но... Это лишь идеализм. Кроме того, этот кризис есть и в тех, кто его констатирует, представляя себя последними из могикан, т.е. в некоторых людях искусства, в частности. Этот кризис внутри всех нас, и никуда от него не деться. Люди искусства продолжают создавать шедевры уже об этом кризисе (вроде фильмов "Всё о любви" Винтенберга, "Песни со второго этажа" Андерссона, некоторой музыки Шнитке и др.), и возможно, это единственный оставшийся путь.

Есть, правда, и другая мысль, столь же верная:

Измучась всем, я умереть хочу.
Тоска смотреть, как мается бедняк,
И как шутя живется богачу,
И доверять, и попадать впросак,

И наблюдать, как наглость лезет в свет,
И честь девичья катится ко дну,
И знать, что ходу совершенствам нет,
И видеть мощь у немощи в плену,

И вспоминать, что мысли замкнут рот,
И разум сносит глупости хулу,
И прямодушье простотой слывет,
И доброта прислуживает злу.

Измучась всем, не стал бы жить и дня,
Да другу трудно будет без меня.


Это было написано Шекспиром давным-давно. Разве что-то изменилось? Шостакович на эти стихи в этом переводе (Пастернак) написал гениальный романс, где каждое слово звучит его исповедью, уже исповедью Шостаковича. И, следовательно, мысль, к которой я подвожу, что ничто не ново под Луной, и 400 лет назад, и 2000, и больше был всё тот же кризис, всё так же ниспровергались ценности, и всегда находились люди, которые эти ценности бережно сохраняли и передавали потомкам, добавляя новые - свои. Так было, так будет, и круговорот этот никогда не прекратится, и в каждый момент его людям будет казаться, что никогда не падали люди так низко, как в их время.

На этой светлой мысли и закончим, хотя из этих двух мыслей я пока не могу остановиться ни на одной.

@темы: Андерссон

---

Мама, мы все сошли с ума

Откуда это желание уйти в себя и говорить только при необходимости? Почему для того, чтобы писать музыку, нужно порой полностью отъединить себя от мира? Я иду по улице и чувствую на себе киношный спецэффект, в котором я цветной и четкий, а все окружающие черно-белые и размытые. А можно и наоборот - я как серая размытая тень посреди окружающих. Собственно, и дневник вдруг завёл, по сути, из-за того, что с самим собой интереснее беседовать, чем с другими. Что это - эгоцентризм или паранойя?

Иногда я чувствую, что во мне живет столько разных личностей, что удивительно, как только они все уживаются. Когда я бездельничаю, я могу быть общительным, милым, добрым, когда приходит время творить, обнажается сталь. И я ничего с этим не могу сделать, даже культивирую эту сталь, чтобы быть неуязвимым, когда другие слушают мою музыку, критикуют или хвалят, просто слушают молча. Потому что очень трудно сохранить себя и делать своё. Я знаю состояние, благоприятное для творчества. Чем ближе к аутизму, к полному уходу в себя, к реальному сумасшествию, тем лучше. Получается, что композиторы, вообще говоря, опасны для окружающих. Могут ведь не заметить просто. Я иногда реально боюсь себя, как будто видя со стороны этот сумасшедший взгляд. Когда я смотрю так, как будто мне уже лет 50 как минимум...

@музыка: Наутилус, Титаник

@настроение: задумчиво-спокойное

---

Быть может

Быть может, не стоит в таком состоянии бросать дневник со столь хорошим названием. Быть может, действительно писать сюда что-нибудь? Какую-нибудь гениальную повседневную ерунду? Или, может, Мои Великие Открытия? А может, заняться игрой слов и писать всякую абракадабру? Но ведь тогда это совсем-совсем никто не будет читать... Хотя играть словами я всегда любил, и занимаюсь этим на лекциях куда больше, чем следовало бы. Уже вторую неделю я остервенело упражняюсь в тетрадках в коротких палиндромах и словесных вывертах. Вот, полюбуйтесь:



вижу - жив, венок конев, кобылу улыбок, я - волос соловья, арбуз зубра, тропарь - рапорт, буквы в куб, бел хлеб, нота - а тон, ужели лежу?, театр тает, - стена? - Нет-с, и клён ёлки, дар Глебу - Белград, тире верит, и лещ в щели, плот толп, трап парт, а колбой облака, о видео - какое диво, утро рту, а ремень не мера, лани грамм - маргинал, Толк(и)ен не клон, но Карден не дракон, поползень не злопоп, Оля едой одеяло, я - игрооргия, ел Ливан на вилле, вот, ара, Саратов, лезу в узел, ссалки - класс, углу лгу, к избе бзик, пополам мало поп, рояля ор, Кирилл - лирик, пальме семь лап, али Волга шаг ловила?, Коран на рок, дал буриме миру Блад, летала каска аксакала тел, то колено, не локот(ь), тело масс - самолет, омар Рамо, конина Нинок....



Всё это приводит к стихам вроде:



Рыдает дыра над обрывом,

Над рыбой рыдают бобры,

Открыв неопрятно и криво

Изрытые дрыном ковры.



Или ещё хуже:



Боль лба блевала валом, обваливаясь воблой в облаву боли ваты, в обладанье по блату.



А если от дикого словосочетания пессимизм экспрессионизма отрезать экспресс и пса, то получится ещё более дикий семизм сионизма.



А ведь ещё было "боготворю лого клаксона, нос к алкоголю ров того б"...



М-да, ну и начало для "Песен без начала и конца". Впрочем, такого моё нынешнее состояние мыслей.

---

Пробуем вставлять картинки

---

Гребенщиков и Бутусов

Как правильно озаглавить: "Гребенщиков уже не тот" или "Бутусов уже не тот"?