Из лап вечности осталось выцепить, по сути, одну только последнюю песню. Но тут я совсем теряюсь. Как я ни верчусь, всё равно получается, что я делаю переложение с оркестра на фортепиано. И даже не так... Когда я прокручиваю эту песню в голове, это самое прекрасное, что только может быть. Когда я перевожу её в реальные звуки, получается что-то пошлое, жалкое и ужасное, хотя я вроде бы достаточно точно перевожу... Меня мучает моё бессилие в этом. Песни Соловья не хотят заканчиваться, и это при том, что всё уже давно известно до последней ноты. Может быть только так и никак иначе - уж чего-чего, а пересочинять финал я точно не собираюсь. "...не может быть уже ничего, кроме песни", долгое а-а-а, потом таа-та, таа-та, та-да та, та-да та, та-ааа... без вариантов, что называется. Но в кульминации должна быть мощь и очень ясная гармония, и банальный нисходящий ход вверху тоже должен остаться... В результате получается беготня 32-ми по тонике в левой руке и нисходящий ход октавами в правой. Если подумать, то трудно представить себе бОльшую безвкусицу. Если не подумать, то тоже трудно... Я в какой-то западне...