Сегодня возвращался домой и, по слабости зрения, дивился превращениям окружающих объектов. То негр мне в темноте показался Дартом Вейдером, человеком в чёрной маске, то целлофановый пакет на ветру показался настоящей кошкой. И этот момент, когда мозг, наконец, распознаёт, что это, и облегчённо говорит про себя "Ах, ну конечно!", всегда очень интересен и радостен. И я подумал, что это можно очень здорово использовать в искусстве, не давая мозгу понять, что же перед ним такое. Но тут же подумал, что в музыке, искусстве звука, этот фокус вряд ли возможен. Почему? Хороший вопрос... Такое ощущение, что за изображение и за звук отвечают разные отделы мозга. Когда мы распознаём видимый объект, мы этим не управляем, оно происходит само. Когда мы пытаемся угадать происхождение звука, это процесс совершенно осознанный, когда мы сами начинаем подбирать кандидатов. "Мне кажется, это упал слон". "Нет, это всё же был шкаф". "А может, это упал потолок?". "Нет, это определённо была штанга культуриста". И так далее - мы подбираем САМИ и даже можем применить в этом процессе фантазию и чувство юмора. Более того, мы можем этого и не делать, оставив звук просто звуком, совокупностью колебаний, абстракцией. В звуке нас, вообще говоря, интересует только одно - насколько большую опасность он представляет. Во сне эту оценку мозг проводит без нас, но вряд ли это повод слушать музыку во сне. Хотя как влияла бы в этом случае музыка на сон - вопрос интересный. Скорее всего, никак, ибо пока она является фоном, она не воспринимается, как не воспринимается шум города за окном. А если там вдруг раздастся очень громкий удар большого барабана, мы проснёмся, только и всего.
Таким образом, в моём искусстве обман слуха, конечно, возможен, но вряд ли может иметь тот же эффект, что обман зрения. Возможно, гораздо действеннее обман не объектный (что издало звук?), а пространственный (откуда он доносится?), ибо определить местоположения источника мозгу гораздо важнее, чем характер этого источника. Важно, откуда может исходить опасность, с какой стороны и с какого расстояния её ожидать. Кстати, определение местоположения звука как раз происходит без нашего участия, т.е. мы не можем выбрать, определять его или не определять, это в любом случае будет происходить, совсем как подбор подходящего объекта в случае со зрением. Создаётся впечатление, что зрение объектно-ориентированное, а слух пространственно-ориентированный.
Когда в Рахманиновском зале консерватории бьют в высокий колокольчик, меня всегда поражает и его громкость, и особенности его распространения. Звук почему-то весьма ощутимо гуляет по залу, пролетает непосредствено мимо меня то влево, то вправо, а порой кажется, что источник звука внутри моей головы. За другими инструментами я таких фокусов не замечал... Интересно, что это за премудрость такая в колокольчиках.
Ещё есть совершенно особое ощущение от тихих звуков, источник которых в непосредственной близости от уха. Достаточно потереть пальцем о палец в ушной раковине, чтобы понять, о чём я. Эти звуки воспринимаются иначе, чем все остальные, гораздо сильнее, всем существом, их невозможно игнорировать, они практически "трогают" человека, прикасаются к нему. Меня очень интересует эта область, я бы хотел сделать из этого целое направление в музыке. Но это возможно реализовать только для одного единственного человека одновременно, т.е. для такой музыки нужна демонстрационная комната. Наушники почему-то этого ощущения не дают, не знаю, почему. Быть может, нужны особые наушники или особые способы записи музыки, чтобы это ощущение возникло... Мне кажется, это новое и очень перспективное направление в музыке.