Если есть рост, то он не только вверх, но и вглубь, к самым истокам. Пропитавшийся Писанием прибавляет себе как минимум 2000 лет, как максимум - становится сопричастен вечности, у которой, как у песен, нет ни начала, ни конца.
Только сейчас начинаю понимать, каким поразительным дерзновением было ещё в 2004 году объявить свои "Песни Соловья" "песнями без начала и конца". Это ведь значит прямо заявить, что-де мои песни принадлежат вечности! Ничего себе заявленьице, однако. Недаром у моего учителя, когда показал ему "Песни СОловья" года полтора-два назад, была непосредственная реакция на вступление: "ты это серьёзно? над тобой же смеяться все будут, как ты не понимаешь!". всё это длинное и сверхсерьёзное приветствие со словами "Здравствуйте! Усаживайтесь поудобнее! Мы начинаем песни без начала и конца, песни Соловья!" он совершенно естественно воспринял как юродство - ну как так можно! Собственно, и большинство моих стихов он воспринимает примерно как "Ааа, ааа! Отняли копеечку!". Как же славно, что он всегда прямо говорит то, что думает.
Немудрено, что я их никак не могу закончить. Сказано же - без конца.
Да, бывают моменты, когда очень нужно дерзнуть. По дерзновению и воздастся...
Я, кстати, начинаю постепенно чувствовать, как можно соединить в одно веру и творчество. Собственно, это тоже самое, что соединить веру и жизнь, вернее, отдать жизнь вере. Конечно, "начинаю чувствовать" - это очень большое преувеличение, но... что-то в этом отношении, по крайней мере, изменяется, значит, я так или иначе иду-ползу-ковыляю туда, куда всегда стремился. Жаль, что это нельзя передать словами... Как любит говорить один мой хороший друг, практика, практика и ещё раз практика...