Как вы знаете, я уже давно и пока безуспешно пытаюсь подружить свою профессию со своей верой. Вот весьма красноречивая статья на тему того, в чём же проблема: st-rexnikolas.narod.ru/ardov/propisi/pri_9.html
Исходя из такого отношения к светским искусствам, обращённые ко мне слова bzdmn о том, что в таком случае музыку надо бросать раз и навсегда, звучат чуть ли не словами священника. Впрочем, единого мнения об этом у церкви нет, поэтому у других священников вполне можно прочитать о любви к Баху, Моцарту, различным светским поэтам и даже русскому року. Ежели Христианство и сводится к тому, чтобы выбрать Христа как основу жизни и единственный её источник, а волю Бога превратить в свою собственную, то можно только удивляться, насколько различается эта воля в зависимости от человека. Впрочем, вполне можно допустить, что Божья воля действительно разная для разных людей, на то мы и созданы такими разными. Поэтому мне в любом случае придётся искать ответ на вопрос самому.
Вот была на форуме Классика вялая дискуссия о том, всякий ли творческий дар от Бога. Большинство, в том числе и я, сказали, что дар всегда от Бога, а вот его применение уже зависит от человека. Хотя, опять же, в статье по ссылке и это ставится под сомнение: "Так что с уверенностью можно утверждать: "жажда пеноспенья" и "лава вдохновенья" внушаемы бывают не Святым Духом, а неким иным. (Читающий да разумеет.) Апполон, Аониды, Ипокрена, Пегас - это ведь не просто изящная терминология, а нечто по сути своей несовместимое с подлинным Христианством. Профессиональное занятие светским искусством и изящной словесностью есть ни что иное, как многолетнее сотрудничество и содружество с нечистой силой. С течением времени демоны приобретают власть над своими клиентами и губят их".
Хорошо смотрится слово "клиент" в данном контексте. Очевидно, что с такой идеей я согласиться не могу, хотя бы потому, что именно музыка проложила мне дорогу к Богу. Можно ещё вспомнить одни из последних слов Курта Воннегута: «Какими бы коррумпированными, алчными и бессердечными ни становились наше правительство, наш большой бизнес, наши СМИ, наши религиозные и благотворительные организации, музыка никогда не утратит очарования. Если когда-нибудь я все же умру — не дай бог, конечно — прошу написать на моей могиле такую эпитафию: „Для него необходимым и достаточным доказательством существования бога была музыка“». Можно, правда, и вспомнить весьма непростые, скажем так, отношения Воннегута с Богом. И то, что музыка и здесь именно очаровательна, прелестна, вновь отсылает к тому, кто строит свою власть на иллюзии и обмане.
Но тем не менее. Возьмём за аксиому, что музыка для меня - дар Божий, служение которому - составная и очень важная часть служения самому Богу. Чисто логически самый простой вариант - писать церковную музыку. Но вот неувязка - меня вполне устраивает та музыка, что уже есть, а разнообразия большого в службе не требуется, ибо и тексты всё время повторяются, и их единообразие является непременным условием существование церкви. Есть несколько обиходных распевов, да и довольно. Впрочем, их даже раз в 100 больше, чем нужно для служб, поэтому в каждой церкви выбирают свои по вкусу. К чему здесь ещё и моя музыка, непонятно, тем более что я не имею внутреннего желания и потребности такую музыку писать, а в таких делах даже и его было бы мало - нужно ещё благословение свыше. Стало быть, писать я на данный момент могу только светскую музыку и на большее не посягаю. Здесь опять две возможности - писать на христианские слова/сюжеты или нет. На слова христианской молитвы у меня вот даже бабочка уже была (весьма сомнительной благости, правда), так что этот путь для меня, в принципе, доступен. Но, опять же, на создание художественного произведения нужно ведь нечто большее, чем просто теоретическая возможность его создать. Как я уже неоднократно говорил, я даже не уверен, существует ли выбор, что писать, а если да, то велик ли он. Музыка рождается в силу глубокой внутренней необходимости. В каком-то смысле музыка даёт гораздо меньше свободы, чем Бог. Она как бы существует сама по себе и нуждается в авторе лишь для своего воплощения. Чем лучше композитор служит ей, тем лучше получается. Но, позвольте, нельзя же служить двум господам - если музыка претендует на некую самостоятельность, нечто, чему нужно беспрекословно подчиняться и служить, не доказывает ли это лучше всяких слов её демоническую природу?
Но мне видится и противоположная трактовка такого отделения себя от музыки. Творцы часто говорят, что их творения для них как дети. А, скажем, архимандрит Виктор (Мамонтов) пишет, что именно творчество более чем что-либо другое соединяет нас с Богом: "Самое удивительное, что поражает в детстве, это способность к творчеству", "В первое пятнадцатилетие жизни Пушкина уже проявлялись все ступени его развития, там рано не было ничего незрелого. Гениальность - это когда человек имеет особое видение, особый слух, иначе взаимодействует с миром, реальностью, Богом и проникает в какие-то вещи поверх барьеров. Гениальность становится украшением жизни. Гениальный человек может многое дать другим. Благодаря этому мы имеем литеритуру, искусство, науку - когда познание человека движется каким-то сверхопытным путем, путем гениальным". Вся проблема ведь, в сущности, в том, что музыка чрезвычайно свободолюбива по своей природе, она не терпит над собой никакого насилия, никаких ограничений, никаких правил. Она требует, чтобы её принимали такой, какая она есть, и любая попытка "облагородить" её на деле только уродует. Как и наши попытки облагородить природу, свой облик и всё, созданное Богом. Достаточно посмотреть на наших искусственно выведенных собак-мутантов и то, что люди с ними делают сверх того - причёски, платья, даже маникюр... Вот примерно это можно проделать с музыкой, если пытаться сделать её более "благочестивой", о чём меня часто предупреждает n_voice.
Итак, что же получается, если воспринимать музыку как некую вполне самостоятельную субстанцию, созданную природой, но по её же прихоти пожелавшую довоплотиться нашими руками? (Конечно, есть взаимосвязь между автором и творением, но, мне кажется, примерно в той же мере, в какой форма пузырей под водой зависит от того, кто пускает газы.) Во-первых, это даёт ответ на давно мучающий человечество вопрос о гении и злодействе - как столь недостойные в миру люди писали такую прекрасную музыку? А не они были причиной её появления, они лишь верно ей служили, за что им большое спасибо. А что они делали в остальное время, нас не касается. Это как с Причастием - не потому причащаемся, что достойны этого, а потому, что Бог сам пожелал войти в нас, а кто мы такие, чтобы противиться Его воле? Музыка, правда, не Бог, и об её настоящем авторе, как я говорил выше, мнения противоречивые. Собственно, я верю, что авторство может быть различным, и какой-то музыке всё же можно и нужно говорить - уйди от меня и поищи себе другого служителя. Хотя и тут может быть вопрос - если даже в апостоле Павле жил бес, чтобы, как сказал ему Бог, помочь ему не возноситься, т.е. он, стало быть, способствовал его духовному возрастанию, то ведь и воплощённая через нас музыка "не того духа" может действовать подобным образом... Нам ведь не дано предугадать, как наше слово отзовётся. Люди богобоязненные любят поминать тяжёлую музыку с жуткими криками вместо пения как пример того, до чего можно дойти без Бога, забывая о том, насколько это, действительно, яркое и убедительное свидетельство в их пользу. Они понимают эту музыку как "бойся Бога, а не то станешь такими, как мы" и преисполняются страхом Божиим - стало быть, она вполне вероучительна?.. А можно и по-другому видеть - "хватит ли у тебя христианского смирения и терпения, чтобы услышать наши вопли, из глубины сердца творимые? Мы в отчаянии кричим о несовершенстве мира, а ты нас осуждаешь и затыкаешь уши...".
Но я всё никак не скажу самого главного, простите мне моё многословие. Раз музыка - это не я, а кто-то другой, кого я усыновляю, с музыкой можно строить отношения на той же основе, что и с человеком! На основе ЛЮБВИ! Принимая со всеми недостатками. Прощая обиды. Видя в нём образ Божий, как бы он ни был искажён. Пытась проникнуть в самую суть человека, услышать его, увидеть его внутренний мир и увидеть в нём красоту, чужую, не всегда, быть может, понятную. Дать ему кров и пищу, помочь в нуждах. Поступать так, как мы бы хотели, чтобы поступали с нами. К своей музыке так относиться гораздо проще, чем к другому человеку. Так тем более. Вот и практика заодно. Если научиться так хотя бы к собственной музыке относиться, глядишь, и к людям потом получится. Нельзя забывать, что главное, основа - это любовь. Если любовь будет в сердце, всё остальное уже не имеет значения, не нужно. Не нужны правила, не нужны рекомендации, не нужны уберегающие советы... В этом, как мне кажется, и смысл Нового Завета. И эта демонизация светских искусств, попытка урезонить дар, загнать его в определённые человеком рамки закона - мне кажется, это всё пребывание в иудаизме, в Ветхом Завете. Законы Моисея - это ведь юриспруденция. Не делай того. Не делай этого. Сделает это - накажи так. В такой ситуации поступи так. Это было необходимо в тот момент, но то время уже позади. Теперь на нас ответственность гораздо бОльшая, чем закон - возрастание в любви, всякий ум/закон преимущей. Другая мера исполнения этого закона, по духу, а не по букве. В которой, вообще говоря, нет нужды в таких длинных и запутанных текстах, а есть нужда лишь повторять да повторять эпиграф к моему дневнику.