Хочу написать несколько слов не о Свете, как можно было бы подумать, а о свете в его вполне земном и осязаемом значении. Не знаю, может быть, у меня уже паранойя какая-то началась, но с недавнего времени я как-то плохо переношу электрическое освещение. Вплоть до светодиодов на технике, сигнализирующих, что они включены в розетку - темноту они весьма нарушают. Сегодня я впервые после долгого времени использовал по назначению канделябры на моём старинном пианино и писал "Песни Соловья" при свечах, выключив все остальные источники света. Должен сказать, это просто удивительное счастье. Душа как бы сама становится чище только от этой маленькой бытовой детали. В душе устанавливается мир, столь необходимой для молитвы, без которой нет творчества. Свечи чутко реагируют на каждое движение, поэтому стараешься не делать резких движений, чтобы не волновать их чрезмерно. Не так резко переворачивать листы тетради. Не так судорожно хватать карандаш. Не так яростно грохотать аккордами. А на музыку ведь влияет каждая мельчайшая мелочь, это воистину портрет души... Вот, бывает, перед парадной фотографией нам хочется причесаться, приодеться, улыбнуться - что-то подобное и здесь, только внутри, а не снаружи. Потому что потом карандашиком чирк - и зафиксирован ты в том, в чём был на тот момент, как есть. Потому и пишутся "Песни Соловья" уже пятый год, слишком высокую планку сам себе задал в этом плане... За каждую ноту настоящая, всамделишная война. Нам бы ордена выдавать за боевые заслуги. Зато они волшебным образом возвращают меня ко мне же 19-летнему, более наивному и чистому.
Такая музыка, как у Баха, Моцарта, Шуберта, могла быть написана только при дневном свете и при свечах. Особенно при свечах. И, кстати, пером, а не карандашом (вот что ещё надо попробовать)... Не поэтому ли так контрастирует искусство и общество века XX со всем, что было до него?