Кажется, я поймал один из критериев, по которому у меня часто одни исполнения оказываются любимей других. Мне нравится исполнение тогда, когда возникает ощущение бесконечности, непрерывно длящегося. Т.е. когда, допустим, пьесы Листа или сонаты Бетховена переходят одна в другую так, что я даже этого не замечаю, потому что слушаю что-то совсем другое. Как во время разговора с близким тебе человеком, когда слова становятся чем-то совсем второстепенным по сравнению с невербальным общением, и можно даже не заметить нелепых словесных конструкций, предложений, переходящий одно в другое без знаков препинания, бессвязность и т.п. Разумеется, это не значит, что в исполнении я ищу бессвязности и нелепых конструкций, это всего лишь сравнение с невербальным общением... Как "чтение между строк". Когда играет Глен Гульд, я ловлю себя на том, что перестаю концентрироваться на форме, конкретных нотах, особенностях исполнения и пр. Более того, если бы в какой-нибудь сонате Гульд вдруг пустился бы в импровизацию вместо того, чтобы играть Бетховена, я либо не заметил бы этого вовсе, либо только возрадовался бы этому :) Мне всё больше кажется, что в музыке исполнитель гораздо важнее композитора, хотя в устах композитора это звучит несколько экзотично. Даже гениальная музыка звучит отвратительно, если её плохо сыграть, и даже невзрачная музыка превращается в чистое золото, когда её играет гений, и мы, композиторы, решительно ничего не можем с этим поделать. Иногда мне даже кажется, что мы не создаём музыку, что это только иллюзия, ибо музыка создаётся только в момент исполнения, а мы как бы только поставщики подходящего материала для этого таинства. Ну, нужно же, чтобы кто-то сделал кирпичи, чтобы потом из этого построили дом. Мы как бы намываем золото, а потом приносим ювелиру, который уже делает из этого что захочет. Конечно, это искаженная и преувеличенная позиция, ибо в намывании золота и изготовлении кирпичей едва ли можно найти творческое начало, но так понятнее, что я имею в виду.

Многие, а теперь и я, наблюдают странный эффект - после Гульда другие исполнения слушать не хочется и не можется. Прямо болезнь заразная. :) И самое странное, что совершенно пропадает из поля зрения время написания - все эти функциональные обороты, квадратные восьмитакты, чёткие формы и прочие "столбы" классики, которые мне бывает порой трудно терпеть, совершенно уходят из моего внимания, более того, я вообще забываю, что музыка написана давно, а не только что, не в момент исполнения. Искусство - это преодоление времени...

А пьесы Листа я вчера слушал в исполнении грандиозного пианиста Лесли Ховарда (http://www.lesliehowardpianist.com/ ), о котором до этого никогда не слышал (а его игры тем более). Он первый в мире записал ВСЕ фортепианные сочинения Листа, включая все его бесконечные транскрипции и парафразы. Я, честно говоря, к этому относился скептически, думая, что это невозможно сделать без ущерба для качества. Пока не услышал его игру. Да простят мне ценители столь смелое сравнение, но его игра напомнила мне самого Вальтера Гизекинга - настолько это тонко и настолько много в этом внутреннего света. Да и Лист меня поразил, я никогда раньше не подозревал, что могу по-настоящему полюбить его музыку и получить через его музыку билет на скорый поезд в вечность, для меня он всегда был манерным салонным музыкантом с огромным пианистическим даром, но с не очень хорошим вкусом. Оказывается, вкуса недоставало пианистам, его игравшим (и мне в первую очередь), а отнюдь не Листу.

Звучит это, например, вот так:



http://d.turboupload.com/d/917229/W...8_1881.mp3.html



3,4 Мб красоты. Попробуйте ощутить, что эта музыка звучала задолго до того, как вы её услышали, и продолжает звучать после, а это только маленький фрагмент, который каким-то чудесным образом открылся слуху.