Вроде бы уже почти выздоровел, хотя ещё слаб и сплю почему-то по 12 часов.
Пока болел, слушал много разной музыки. О музыке и хочу поболтать.
Mike Patton ("Mr.Bungle", "Fantomas" и др.) умудрился изменить мои музыкальные воззрения вообще. Ещё недавно я считал, что, по сути, всё, что можно было изобрести в музыке, уже было изобретено, и сейчас нам осталось только выбирать, какими средствами и как пользоваться, но не придумывать новые средства выражения. Думалось мне, что мы живём в эпоху заката музыкальной истории или, по крайней мере, в некую пост-пост-эпоху. Об этом и "Игра в бисер" Гессе, и "Конец времени композиторов" Мартынова капали на мозги. Но Mike Patton мне доказал, что путей для развития музыки ещё великое множество, и они, как кажется на данный момент, совершенно неисчерпаемы. В "Delirium cordia" (последняя на данный момент его работа) меня поражает не только музыкальное мышление как таковое, но и те выразительные средства, которыми он располагает, то, как он ими пользуется. Если я буду продолжать идти тем путем, которым иду, я стану, в лучшем случае, властелином нот, т.е. буду уметь разбрасывать чёрные закорючки по нотному стану каким-то особо замечательным образом. Но "Delirium cordia" - это владение самим звуком, а не только нотами, и это нечто гораздо большее, чем умение писать ноты. Мастерство этого владения звуком у него уже сейчас колоссальное, и мне не представляется возможным в ближайшее время хотя бы на одну сотую долю овладеть этим мастерством. "Delirium cordia" очень сильно опередила своё время. Я не уверен, что и через 50 лет можно будет превзойти эту музыку. Я понял совершенно очевидную вещь - что сейчас у нас есть возможности, которых ещё совсем недавно не было, а именно возможность записи звука и возможность его преобразования и создания новых звуков с нуля. Возможностей у этого гораздо больше, чем у чёрных точек на листочке. Интересно, что Пэттон умудряется всё это ещё и вживую исполнять. И вообще, это ещё и сотворчество, результат творчества нескольких людей. Возможно, мне следует кардинальным образом поменять мой музыкальный путь, а мои музыкальные ориентиры уже сместились.
Пока я болел, я решил послушать 4 симфонии Айвза, которые у меня давно лежат практически неслушанными. Первые три я послушал без особого энтузиазма, они казались слишком устаревшими и традиционными, скучными даже для конца 19 века, казались чем-то из его середины, что вполне ожидаемо от провинциальной тогда Америки. В третьей симфонии язык изменился, стал более терпким, но общее звучание/мышление оставалось тем же. Конечно, я знал, что 4-я симфония - явление другого рода, более того, когда-то в начале 1-го курса консерватории мы её слушали, но тогда я её не оценил полностью, она не произвела на меня особого впечатления. И вот прошло года полтора. Я ожидал от 4-й симфонии более новых выразительных средств кое-где, но приблизительно того же музыкального мышления, что и в 1-х трёх. С первых же тактов я испытал что-то вроде шока. Кажется, что между 3-й и 4-й симфонии, по меньшей мере, лет 100. Если бы я не знал, что это за музыка, я бы предположил, что она написана в 2000-х, в 90-х, в 80-х, самое раннее - в 70-х. А это какой-то там чуть ли не 1910 год. Мне кажется, что исполни эту музыку сейчас и скажи, что она написана только что, что это мировая премьера и т.п., те, кто никогда её не слышали, не заподозрили бы обмана, а возможно, и сейчас изумились бы свежести её звучания. По-моему, вся история музыки 20-го века есть в этой симфонии. 3-я часть - фуга в старинном стиле, но приводящая к диссонансам 20-го века - тут и "Ludus tonalis" Хиндемита, и "24 прелюдии и фуги" Шостаковича, и полистилистика Шнитке сразу всплывают, это первая ласточка любви к полифонии в 20-м веке, равно как и полистилистики и эклектики. 4-я часть начинается с соло ударных, и это предвестник всей ударной музыки 20-го века, которая в этом веке, можно сказать, и родилась. Знаменитый коллаж 2-й части вообще не имеет аналогов. Я вообще пришёл к мысли, что тот музыкальный взрыв, что раздался в 10-х годах 20-го века, ни с чем не сопоставим по своей силе. По сравнению с новизной "Весны священной" Стравинского, "Прометея" Скрябина, "Сарказмов" Прокофьева, "Лунного Пьеро" Шёнберга, 4-й симфонии Айвза и др. всё последующее, вся сонорика, алеаторика, спектральная школа, все эти Лигети, Мессианы, Штокзаузены, Шнитке просто ортодоксальные классики, добротно разрабатывающие то, что было придумано до них, но не предлагающие чего-то принципиально другого. Да, я намеренно преувеличиваю, но такова, по-моему, расстановка сил, и рядом с феноменом 4-й симфонии Айвза мало что можно поставить. Мне кажется, что многие её идеи и находки почти никем не подхвачены до сих пор, поэтому звучание её и сейчас настолько поражает (хотя, конечно, я мало музыки 20-го века знаю, чтобы утверждать это наверняка). И это, как и "Delirium cordia" Пэттона, преисполняет меня уверенности, что возможности музыки безграничны, и об их исчерпанности говорить просто глупо - вот есть симфония почти столетней давности, которая и сейчас звучит как открытие, вот есть "Delirium cordia", не имеющая аналогов и смотрящая далеко в будущее, и много чего ещё на этом свете есть, а мы только и знаем, что трубим о "Конце времени композиторов". Да, может, он и пришёл, но только если разуметь под композитором дядьку в костюме и очках, аккуратно и терпеливо наносящему ноты на партитурный лист. Но композитор - это нечто гораздо большее, это ворота, через которые в мир приходит музыка, и они не закроются вовек.
Пока болел, слушал много разной музыки. О музыке и хочу поболтать.
Mike Patton ("Mr.Bungle", "Fantomas" и др.) умудрился изменить мои музыкальные воззрения вообще. Ещё недавно я считал, что, по сути, всё, что можно было изобрести в музыке, уже было изобретено, и сейчас нам осталось только выбирать, какими средствами и как пользоваться, но не придумывать новые средства выражения. Думалось мне, что мы живём в эпоху заката музыкальной истории или, по крайней мере, в некую пост-пост-эпоху. Об этом и "Игра в бисер" Гессе, и "Конец времени композиторов" Мартынова капали на мозги. Но Mike Patton мне доказал, что путей для развития музыки ещё великое множество, и они, как кажется на данный момент, совершенно неисчерпаемы. В "Delirium cordia" (последняя на данный момент его работа) меня поражает не только музыкальное мышление как таковое, но и те выразительные средства, которыми он располагает, то, как он ими пользуется. Если я буду продолжать идти тем путем, которым иду, я стану, в лучшем случае, властелином нот, т.е. буду уметь разбрасывать чёрные закорючки по нотному стану каким-то особо замечательным образом. Но "Delirium cordia" - это владение самим звуком, а не только нотами, и это нечто гораздо большее, чем умение писать ноты. Мастерство этого владения звуком у него уже сейчас колоссальное, и мне не представляется возможным в ближайшее время хотя бы на одну сотую долю овладеть этим мастерством. "Delirium cordia" очень сильно опередила своё время. Я не уверен, что и через 50 лет можно будет превзойти эту музыку. Я понял совершенно очевидную вещь - что сейчас у нас есть возможности, которых ещё совсем недавно не было, а именно возможность записи звука и возможность его преобразования и создания новых звуков с нуля. Возможностей у этого гораздо больше, чем у чёрных точек на листочке. Интересно, что Пэттон умудряется всё это ещё и вживую исполнять. И вообще, это ещё и сотворчество, результат творчества нескольких людей. Возможно, мне следует кардинальным образом поменять мой музыкальный путь, а мои музыкальные ориентиры уже сместились.
Пока я болел, я решил послушать 4 симфонии Айвза, которые у меня давно лежат практически неслушанными. Первые три я послушал без особого энтузиазма, они казались слишком устаревшими и традиционными, скучными даже для конца 19 века, казались чем-то из его середины, что вполне ожидаемо от провинциальной тогда Америки. В третьей симфонии язык изменился, стал более терпким, но общее звучание/мышление оставалось тем же. Конечно, я знал, что 4-я симфония - явление другого рода, более того, когда-то в начале 1-го курса консерватории мы её слушали, но тогда я её не оценил полностью, она не произвела на меня особого впечатления. И вот прошло года полтора. Я ожидал от 4-й симфонии более новых выразительных средств кое-где, но приблизительно того же музыкального мышления, что и в 1-х трёх. С первых же тактов я испытал что-то вроде шока. Кажется, что между 3-й и 4-й симфонии, по меньшей мере, лет 100. Если бы я не знал, что это за музыка, я бы предположил, что она написана в 2000-х, в 90-х, в 80-х, самое раннее - в 70-х. А это какой-то там чуть ли не 1910 год. Мне кажется, что исполни эту музыку сейчас и скажи, что она написана только что, что это мировая премьера и т.п., те, кто никогда её не слышали, не заподозрили бы обмана, а возможно, и сейчас изумились бы свежести её звучания. По-моему, вся история музыки 20-го века есть в этой симфонии. 3-я часть - фуга в старинном стиле, но приводящая к диссонансам 20-го века - тут и "Ludus tonalis" Хиндемита, и "24 прелюдии и фуги" Шостаковича, и полистилистика Шнитке сразу всплывают, это первая ласточка любви к полифонии в 20-м веке, равно как и полистилистики и эклектики. 4-я часть начинается с соло ударных, и это предвестник всей ударной музыки 20-го века, которая в этом веке, можно сказать, и родилась. Знаменитый коллаж 2-й части вообще не имеет аналогов. Я вообще пришёл к мысли, что тот музыкальный взрыв, что раздался в 10-х годах 20-го века, ни с чем не сопоставим по своей силе. По сравнению с новизной "Весны священной" Стравинского, "Прометея" Скрябина, "Сарказмов" Прокофьева, "Лунного Пьеро" Шёнберга, 4-й симфонии Айвза и др. всё последующее, вся сонорика, алеаторика, спектральная школа, все эти Лигети, Мессианы, Штокзаузены, Шнитке просто ортодоксальные классики, добротно разрабатывающие то, что было придумано до них, но не предлагающие чего-то принципиально другого. Да, я намеренно преувеличиваю, но такова, по-моему, расстановка сил, и рядом с феноменом 4-й симфонии Айвза мало что можно поставить. Мне кажется, что многие её идеи и находки почти никем не подхвачены до сих пор, поэтому звучание её и сейчас настолько поражает (хотя, конечно, я мало музыки 20-го века знаю, чтобы утверждать это наверняка). И это, как и "Delirium cordia" Пэттона, преисполняет меня уверенности, что возможности музыки безграничны, и об их исчерпанности говорить просто глупо - вот есть симфония почти столетней давности, которая и сейчас звучит как открытие, вот есть "Delirium cordia", не имеющая аналогов и смотрящая далеко в будущее, и много чего ещё на этом свете есть, а мы только и знаем, что трубим о "Конце времени композиторов". Да, может, он и пришёл, но только если разуметь под композитором дядьку в костюме и очках, аккуратно и терпеливо наносящему ноты на партитурный лист. Но композитор - это нечто гораздо большее, это ворота, через которые в мир приходит музыка, и они не закроются вовек.