Шнитке, пожалуй, слишком деликатно обращался с этой идеей. Можно ведь и так: играет себе пианист какую-нибудь тихую и тонкую музыку, потом вдруг совершенно неожиданно врубаются электогитары тяжёлые, какой-нибудь панк что-нибудь горланит в микрофон, потом всё так же резко исчезает, и пианист продолжает себе играть. Очень грубо и примитивно, но каков эффект! На этом можно было бы целое направление в музыке построить.
Мне кажется, академическая музыка должна так или иначе абсорбировать в себя весь слуховой опыт. Т.е. не то чтобы должна, а просто из-за отсутствия этого и получается стерильность, кастрированность академической музыки сегодня, королевство песчаных замков, когда огромные пласты современной музыки просто отсекаются как не имеющие отношения к большому искусству. А почему, собственно?